А. Вахрамеева

ПЕТРОВСКИЙ ПЕРИОД РУССКОЙ ЖИВОПИСИ

В живописи петровского времени особенно заметен резкий скачок от старого к новому, проявившийся в изучении за минимальные сроки европейских традиций и ознакомлении с накопленным столетиями опытом иноземных художественных стилей.
С началом XVIII века важную роль в живописи начинает играть картина маслом и светский сюжет. «В старину князья и бояре изредка позволяли заезжему «немчину» списывать свое «обличье», но начиная с конца XVII века и особенно XVIII портрет входит в настоящую моду, и кто только может заказывает «персонному мастеру» списать себя и своих близких».[1]  Среди многочисленных станковых картин, панно и миниатюр главное место отводится портрету во всех разновидностях: парадному и камерному, погрудному и в рост.
При этом проявлялся особый интерес к самой личности портретируемого. Уже в «Преображенской серии» портретов, считавшихся долгое время изображениями царских шутов по причине участия представленных на них персонажей в таком «совете», как «Всепьянейший сумасбродный собор всешутейшего князь-папы», заметно внимание художника к «обличью» героев и даже дополнительным атрибутам (трезубец у Нептуна, натюрморт у Алексея Васильева). Однако в этих портретах еще очень много от парсун. «Это последний, заключительный аккорд древнерусской живописи».[2]
 
Неизвестный художник, Портрет Преображенской серии

Портрет И.А.Щепотева (Конец XVII - начало XVIII века)
 

На портрете с подписью «IВАНЪ ЩЕПОТЕВЪ» персонаж помещен в трехчетвертном развороте, взгляд направлен вправо. Изображение вписано в овал. Перед нами поясное изображение портретируемого. Художник, следующий традициям школы Оружейной палаты,  неплохо передает характер своего персонажа. Стоит отметить, довольно реалистичную манеру в подаче лица и отсутствие приукрашивания персонажа. По  данным сопроводительной аннотации к портрету ГТГ, перед нами стряпчий, ближайший сподвижник Петра I. Портретируемый обряжен в краснавато-коричневый кафтан. Судя по наличию бороды у персонажа, можно сделать вывод, что портрет относится к первому циклу «Преображенской серии», т.е. выполнен до Петровского указа «брить бороду на европейский манер».
Среди живописных недоработок портрета «Преображенской серии» хорошо  заметно неумение показать глубину пространства, моделировать  объемность формы, а также отсутствие анатомической правильности в изображении человеческого тела и затруднение в решении светотеневой задачи.
«Преображенская серия» - попытка оторваться от протопортретной ситуации в форме парсуны и перейти к решению портретных задач.
Поражает воображение, насколько много русским художникам нужно будет освоить, какой невероятный рывок сделать в совершенствовании своего мастерства, чтобы от «Преображенской серии» последнего десятилетия XVII века прийти к никитинскому портрету наподобие портрета  цесаревны Анны Петровны (1716 г.). Такой качественный подъем лишь за  двадцать лет!
 

Художник Никитин Иван Никитич 

Портрет цесаревны Анны Петровны (не позднее 1716 г.)

Посмотреть полный размерИ.Н. Никитина называют одним из первых русских портретистов. О нем можно говорить как о величайшем художнике петровской эпохи, одном из основоположников новой русской живописи. Перед нами произведение, относящееся к раннему творчеству живописца, портрет написан до его четырехлетней пенсионерской  поездки в Италию. С несвойственным своему времени мастерством художник передает объем и естественную позу девочки. Портрет овального  формата помещен в соответствующую раму. Изображенная девочка стоит почти в анфас, взгляд направлен слегка в сторону. Перед нами поясной парадный портрет, в представлении модели есть все атрибуты официальной символики венценосной особы: от прически и костюма до выражения лица. На портере не ребенок, а маленькая взрослая, что продиктовано выбранным форматом изображения.
Перейдем к недостаткам, на этом полотне проглядывает некоторая упрощенность фигуры модели: силуэт словно выхвачен из мрака неопределенного пространства прожектором яркого света и находится вне связи с окружающей средой. Живописец еще непрофессионально изображает анатомическое строение фигуры девочки и неумело передает фактуру материала – алого бархата, парчи и кружев платья, меха горностаевой мантии. Ломкие складки мантии  чем-то напоминают древнерусские пробела.
Руки девочки полностью сокрыты пресловутой драпировкой  тяжелого одеяния. По Випперу, отсутствие одной руки противоречит классической ясности. «Барокко избегает <…> максимальной отчетливости. Он не хочет высказываться до конца в тех случаях, когда частность может быть угадана. Больше того: красота вообще не связывается теперь с предельной ясностью, но переносится на формы, заключающие в себе известный элемент непостижимости и всегда как бы ускользающие от зрителя. Интерес к отчеканенной форме сменяется интересом к неограниченной, исполненной движения видимости».[3] Стилем продиктована  подчеркнутая декоративность полотна, сказавшаяся в плоскостности фона и насыщенности цвета.
В навыках работы со светом здесь еще много от традиционной русской «парсунной»  живописи и портретов «Преображенской серии»: неудачная светотеневая моделировка (высветление от темного к светлому),  отсутствие  рефлексов, ровный, рассеянный свет.

ЧИТАТЬ ДАЛЕЕ ОБ ИСТОРИИ РУССКОЙ ЖИВОПИСИ И РУССКОГО ПОРТРЕТА 18 века

АННЕНСКИЙ-ЕЛИЗАВЕТИНСКИЙ ПЕРИОД >>>>

ЕКАТЕРИНИНСКИЙ ПЕРИОД>>>>>

ПАВЛОВСКИЙ ПЕРИОД>>>>

АЛЕКСАНДРОВСКИЙ ПЕРИОД>>>>

ЛИТЕРАТУРА

[1] Грабарь И.Э. Восемнадцатый век и расцвет портретного искусства. Введение в «Историю русского искусства»// Игорь Грабарь о русской архитектуре: Исследования. Охрана памятников М., 1969. С. 63
[2] Ильина Т.В. На переломе: Русское искусство середины XVIII в. – СПб., 2010. – С.62.
[3] Г.Вельфлин. Основные понятия истории искусств. М., 2009. С. 233-234.

[4] Н. Преснова. Все Аргуновы. // Журнал «Наше Наследие» № 77. 2006.